Джеймс Фелан – Одиночка. Эпизод третий. Карантин

Джесс смог пережить страшную катастрофу и даже завести новых друзей. Теперь в Нью-Йорке введён карантин, порядок в мегаполисе обеспечивают военные армии США. Казалось, всё самое страшное уже позади. Но как часто случается, мало кто тогда ещё догадывался, что решающая битва за спасение ещё предстоит и Джесс сыграет в этой истории далеко не последнюю роль…

Эпилог — самый странный момент во всём цикле. Толковать его смысл можно по-разному. Можно предположить, что в конце переворачивается с ног на голову всё, что мы прочитали ранее: на самом деле этот зомби-апокалипсис не то, чем кажется. Впрочем, автор оставляет читателю свободу интерпретации, намекая в эпилоге устами одного из персонажей: «Почти все стихи и книги основаны на метафорах».

Но даже если не принимать во внимание эпилог, в Карантине» немало других странностей, и они выгодно отличают цикл от сонма клишированных зомби-триллеров. К примеру, у героя (да и не только у него) особое отношение к «охотникам» (заражённым людям, ставших хищниками): он не считает их уродами-зомби, которых надо уничтожать, и тяжело переживает из-за того, что был вынужден убить одного из них. Для Джесса «охотники» — жертвы, несчастные пострадавшие, которым просто не повезло оказаться в неудачное время в неподходящем месте. Тем более что кровь пьёт далеко не каждый из «охотников» — большинство просто страдает от патологической жажды и потихоньку умирает от истощения. «Что делать, если среди «нелюдей», жаждущих убить вас ради пропитания, окажутся ваши друзья и родственники?» — моральная дилемма, которой в хоррорах обычно не заморачиваются, для Джесса же сделанный им выбор становится важным «кирпичом» его формирующейся личности.

Напоследок — эффектная деталь. В «Карантине» мы неожиданно узнаём, сколько времени на самом деле заняло действие трилогии: 21 день. Именно столько проходит с бомбардировки Нью-Йорка, открывающей первую книгу цикла. А ведь за это время Джесс прожил, казалось, целую жизнь. Такой эффект автор мастерски создаёт благодаря вниманию к деталям и внутреннему миру героя.